Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Деймон/Тсуна/Мукуро О.о
Рейтинг: PG-13
Жанры: AU, Драма, ER (Established Relationship), Фэнтези, Флафф, Мистика, Романтика, Повседневность, Слэш (яой), Songfic
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 8 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
"Там где-то близко к Северу. Там, где уже Юг заканчивается, а земля делится едва заметной белой полосой и огромной двойной стеной в шесть метров высотой. Там, где начинается новый мир, новая жизнь – жизнь свободная, опасная. Где-то там, где резко меняется природа, где надо выживать каждую секунду… Там живут они."
Публикация на других ресурсах:
Решили сжечь на костре - адрес площади, я хочу посмотреть, как оно горит *-*
Примечания автора:
Эммм... Ну, что ж. Я ожидала от критика-скептика комментария вроде: "Это херня, бро, ты некудышный автор", однако меня дико обломали о.о Так что буду ждать хотя бы тут подобного мнения.
1 - сумбур... страсть моя блин
2 - автор и сам скопытился от обилия ООСа и флаффа.
3 - такая чепуха творится, что не могло не отразиться на тексте. противоречиво и обрывисто.
4 - бойтесь пейринга Х)) я добил эту работу.
5 - Enma, я ж говорила - это ЕРЕСЬ!
6 - простите, но чтобы окончательно это в кашу не превратилось, пришлось оборвать конец (ну, или я бы тут еще век просидел бы над ним)
7 - Мельница - На север. (да в воспоминаниях может и заметно)
8 - "автор" ушел топиться, а если кто смелый решил это почитать - пожалуйста - доброго пути.
Прежде чем приступить с самой истории. Хочу заметить один момент. Кицунэ и бакэнэко. Для тех, кто не в танке. Кицунэ в японской мифологии лисы-оборотни. Считаются умными хитрыми созданиями, умеющими превращаться в людей, как тануки. У Кицунэ главным образом наблюдается два хвоста, хотя чем старше и мудрее лиса, тем больше у нее будет хвостов (в нашем случае их пять).Бакэнэко – кошка в японском фольклоре, обладающая магическими способностями. Бакэнэко может создавать призрачные огненные шары, ходить на задних лапах; она может съесть своего хозяина и принять его облик. Также считалось, что если такая кошка перепрыгнет через свежий труп, то она оживит его.
Для более детальных подробностей – интернет в помощь :D
В нашем случае это духи так сказать. И вообще, за основу взяты эти мифологические существа, но получилось что-то совсем иное.
Там где-то близко к Северу. Там, где уже Юг заканчивается, а земля делится едва заметной белой полосой и огромной двойной стеной в шесть метров высотой. Там, где начинается новый мир, новая жизнь – жизнь свободная, опасная. Где-то там, где резко меняется природа, где надо выживать каждую секунду… Там живут они. Звери. Так их называли те, кто обосновался за Южной стеной. Там непроходимые леса, полные тварей разных. На деревьях там широкие толстые кожистые листья, в дождь не пропускающие ни капли губительной влаги на землю, а в ясные погожие дни раздвигающиеся в стороны, позволяя задорным лучикам касаться шелковой сочно-зеленой травы.
А еще там, между Лесом и Стеной, степи, кислотные дожди, виной которых являются люди. Частые обильные кислотные дожди. Руины древних храмов и церквушек. Руины, появившиеся благодаря длительным войнам и алчности людей за Южной стеной. Некогда восхитительные здания, поражающие своими размерами и красотой. Храмы в стиле классицизма с монументальными колоннами, великолепными, стремящимися ввысь к голубым небесам, плачущим самыми горькими слезами, куполами. Но это раньше - до войны, до Южной и Северной стен, до кислотных дождей. До всего этого. Теперь же больше нет этих куполов. Вместо них открытое небо над головой. Лишь по углам полуразрушенных зданий еще сохранились части потолка да один дверной проем уже без массивных дубовых ворот. Большинство колонн разрушены и повалены на землю. Кое-где еще остался алтарь, указывающий на восток, и стекла в оконных рамах. Стены с где-то выбитым камнем, облупившейся местами штукатуркой, порой даже значительными выбоинами поросли мхом. Чаще некоторые стены вообще отсутствуют. Все застлано зеленым ковром из мхов и лозы, проглядывается трава. На остатках куполов проросли кустарнички.
Кажется, в таких условиях невозможно жить. Негде даже. Но они-то живут! Эти руины - дом зверей. Почему? Но вот представьте. Они – кицунэ, бакэнэко, простые беженцы… Если вернутся за Южную стену – никогда не смогут стать свободными, на них начнут проводить опыты. И бежать-то дальше некуда. Хотя… Через Лес, через заброшенную станцию и железнодорожные пути, по которым уже никогда не проедут поезда. Что потом – неизвестно, потому что никто и не смог дойти далее.
Желтенькая птичка сидела на колонне, обещая солнечный день. Тут неожиданно ее накрыла тень, и тонкие длинные пальцы чуть сжали ее маленькие лапки. Птица испуганно затрепыхалась. Взгляд не предвещал для нее ничего хорошего.
Юноша откинул с лица прядки иссиня-черных волос и облизнулся. Не успел он и зубами клацнуть, как к нему подскочило некое чудо, выхватило несчастное существо и отпустило. Пусть летит от греха подальше.
Юноша обернулся. Растянув губы в счастливой улыбке, на него смотрел паренек в бежевом юката.
- Тсунаеши~, - игриво протянул Рокудо. – Опять лишил меня завтрака. Ну-ка, иди сюда…
В ответ на это шатен звонко рассмеялся и бегом направился в степи.
Утреннее солнце едва грело, а легкий ветер чуть холодил кожу. Ничто так не давало чувства вседозволенности, как ощущение шелка изумрудной травы под босыми ногами и открытое небо…
Подбежав ближе в Лесу, парнишка попал в чьи-то объятия.
- Доброе утро, Ди, - выдохнул Тсуна и вцепился в рубаху покрепче.
Сзади подошел Мукуро и поцеловал мальчишку в лохматую макушку.
- Так что там насчет моего завтрака? – развернув, прошептал прямо в губы.
- Мукуро, нам еще за водой идти, - снова улыбнулся, смазано целуя, выбрался из кольца рук.
Поблизости просто не было чистой воды. Благодаря кислотным дождям в воду проникали тяжелые металлы и прочая дрянь. Поэтому за водой ходить приходилось в самую глубь леса, где деревья выше. Растениям, что удивительно, удалось приспособиться к испорченной воде, так что она на них просто не действовала.
Ступни слегка утопали в чуть сырой почве, путались в длинной траве, соскальзывали со склизких кочек и корней мощных деревьев.
С каждой минутой солнце вставало все выше, деревья сгущались и сгущались, отбрасывая причудливые полупрозрачные тени. Тихо насвистывали ленивые птахи в такт далекому журчанию. Животворящий воздух жадно наполнял легкие, озорные лучи то пробегали по травинкам, на которых переливались капельки росы, то прятались средь листьев, будто играя в салки. От обилия кислорода приятно кружилась голова, и хотелось поделиться. Поделиться этим светлым чувством – детским наивным беззаботным счастьем. Хотелось от всей души смеяться, перескакивая с кочки на кочку, а потом упасть в мягкую зелень и долго следить за безмятежно плывущими облаками.
Когда лес чуть заметно редеет, над землей поднимается туман, и все отчетливей слышится шелест воды, а земля уходит вниз под уклоном. Если спуститься и пройти средь груды камней, можно увидеть большой звонко журчащий ручей, пробивающийся из этих самых валунов.
Тсуна скользнул по щебенке, чуть раня нежную кожу стоп, и зачерпнул хрустально-чистую воду. А потом по щиколотку вошел в холодный плен.
- Шикарно. Холодно, как в горах.
- Ди, ты был в горах? – удивленно распахнул свои и без того большие карамельные глаза.
Спейд по берегу подошел к горке камней, откуда и бил ключ, и отодвинул самый большой камень. Из образовавшейся щели сразу же хлынул чистый подземный поток.
- Да. До того, как оказался здесь, жил в Южных горах. Правда, там вода грязная и оставляет осадок.
- Но ведь… разве эта вода не с тех же гор? – с опаской шатен глянул на ручей.
- Ну-фу-фу, нет, конечно. Это за Лесом протекает Река. Чистая Река, а если двигаться вверх по ней, упрешься прямо в железную дорогу. И ручей – оттуда.
Тсунаеши облегченно вздохнул и выполз из воды.
Путь назад занял чуть больше времени. Отдав ведра в руки одному любезному мужчине, они вышли наружу – греться на солнце. Мимо проскакал резвый дедок и, прокряхтев им вслед что-то вроде «Эх, молодежь», скрылся за стеной.
Тсунаеши уселся на землю и облокотился о плечо Деймона; рядом с ними на бок лег Мукуро и вскоре засопел. Спейд осторожно водил тыльной стороной ладони по бледному лицу юноши.
Золотистые лучи приятно покалывали кожу, пока Солнце ненадолго не скрыло плывущее мимо облако.
- Дэмиано! – голос из развалин разрушил покой.
- О, черт, опять. Иду!
Деймон аккуратно встал, но услышал вопль, что и Мукуро проснулся, и отскочил. Все так же сидел на земле Тсуна, только личико его перекосилось от боли, а маленькие ладошки сжимали поврежденный хвост.
- Пр-прости, Тсунаеши! Я не… Ай!
- Ах ты ж оборванец! Тебя ж старшие зовут! - возмущался невесть откуда взявшийся тот самый дед, оттягивая ухо Деймона.
Спейд тяжело вздохнул и поплелся за стариком, жалостливо глядя на Мукуро.
Весь день Тсунаеши отказывался говорить с Деймоном, выказывая всю свою детскую обиду. А Ди уж и не знал, как подступиться. В общем, спать ему сегодня пришлось одному, и на следующий день тоже. Он понимал, конечно, что неосознанно сделал больно любимому, извинялся и не раз, но шатен его просто напросто игнорировал. Каково же было удивление, когда, проснувшись утром третьего дня, Тсунаеши обнаружился подле Спейда. Тихо сидел, низко склонив голову. Несколько минут пролетело в тишине.
- Ди, я… - и снова замолк; не знал, как попросить прощения.
Да, Тсуна – эгоист. Так же он – ребенок. А детям ведь можно быть чуточку эгоистичными? И Деймон это прекрасно понимает. За несколько-то лет отношений… Тихо засмеялся, заключая в объятия, и нежно поцеловал.
- Помирились, наконец? – из-за угла вышел Мукуро. – Ну, и славненько… Эй, Тсунаеши-кун. Ты чего?
Спейд перевел взгляд с Мукуро обратно на парнишку. Тот удивленными глазами сидел, смотрел на юношу и стыдливо краснел.
Тсунаеши очень любил гулять по Лесу. И пусть без особой надобности туда запрещено было заходить, он все равно убегал. Один или с Мукуро и Деймоном. Но больше чем прогулки по Лесу, он любил их – странных, заносчивых, эгоистичных лисов. Любил всей душой… Хотя, верно, определение «любовь» тут не подходит. Иногда это слово не может достаточно полно выразить всю ту преданность, безграничную нежность, трепет, радость, что испытывал Савада, находясь радом с Мукуро и Ди. А лисы отвечали тем же. В этом клубке чувств было место и страсти, благо Спейд и Рокудо вовремя останавливались, так и не дойдя до самого конца. Тсунаеши для них – чистейший ангел, которого невозможно было опорочить.
Правда, этому суждено было однажды случиться.
Савада решил опять пойти в Лес. Птицы все так же пели, ничто не говорило о приближении дождя. Солнце достаточно сильно припекало; лесная прохлада радовала.
Тсуна бродил, прислушиваясь к щебету. Все же осторожность не помещает.
- Тсунаеши~! – по округе разнесся голос.
Из дебрей вышли Мукуро и Деймон. Они подхватили Саваду под руки и куда-то повели.
Остановились у какого-то дубика. Рокудо сразу же оказался позади и прикрыл глаза шатену ладонью, от чего парнишку начала одолевать неуверенность. Послышался шорох веток и листьев, и через пару мгновений в нос ударил сладкий знакомый запах. Апельсины. Ощутив на губах их вкус, Тсунаеши улыбнулся и покорно взял в рот дольку плода, случайно куснув пальцы Деймона. Капельки сока медленно начали стекать по подбородку, но сразу же были старательно слизаны Спейдом.
- Ну как, Тсунаеши-кун, вкусно же? – Мукуро обдал горячим дыханием ушко Тсуны.
- Д-да... – залился румянцем.
Так, долька за долькой, Спейд скормил апельсин Тсунаеши, а Мукуро успел оставить несколько алеющих засосов на тонкой шее шатена.
- Слышите? – встрепенулся синеволосый.
От глаз Тсунаеши убрали ладонь, и он осмотрелся.
- Нет. Ничего и никого.
- Вот именно, что ничего. Птицы…- Ди мягко подтолкнул любовников ближе к стволу дуба под спасительную крышу из листьев. В запасе теперь времени у них было предостаточно.
По кроне забарабанил слабый дождь.
Ему дарили поцелуи мягкие, самозабвенные, постепенно превращая их в страстные. Покусывали губы, кожу на шее, добавляя засосов. Ноги подкосились, и его осторожно уложили на траву. Пушистые каштановые волосы рассыпались по земле и переплелись с зелеными травинками.
- Тсунаеши… - хриплый шепот, почти сливающийся с шумом дождя. – Тсунаеши… только слово и отступим.
Но какие могут быть слова? Достаточно и того, что Савада спрятал лицо в ладонях и отрицательно покачал головой.
- Все… все хорошо.
Конечно, Мукуро и Ди спали друг с другом, правда, полного удовлетворения так и не получали. Не хватало чего-то. И этим чем-то был именно Тсуна. Но его трогать не хотелось, да и боязно как-то. Секс этих двоих Лисов всегда был полон страсти и похоти, а с Савадой… Такая заботливость, осторожность, сдержанность. Ведь в руках их столь хрупкое, изящное, откликающееся на все ласки невинное тело. Тсунаеши так мило смущался, так откровенно стонал, так страстно целовал, так крепко обнимал…
Их Тсунаеши.
***
Он поправил дрожащими руками юката и улегся между возлюбленными. С того случая прошло несколько дней, и ни разу об этом никто не заикнулся. Да и не зачем.
Юноши прижались к Саваде и уткнулись носами ему в шею, что вызвало смешок умиления у него.
А ночью снова полил дождь, так что к утру в центре руин образовалась огромная лужа мрачно-серого цвета.
А тем, кто живет за Южной стеной хорошо. Им не страшны дожди. Кажется, им плевать на все. Они живут только для себя, живут будущим и прошлым, прожигают свою жизнь в бессмысленных проблемах, которые сами себе и создают. Они не видят ничего далее своего носа и лишь способны гнать тех, кто отличается от них хоть чем-то. Для этих людей все они – звери.
Мукуро помнит, как бежал из лаборатории. Кругом огромные, однотипные, словно дублированные высотки. Он тогда все время поднимал голову вверх. И что же видел? Лишь переплетение стали и неба. Он бежал по лабиринтам улиц, стараясь разглядеть Небесное Светило. Люди шарахались во все стороны, провожая гневным презрительным взглядом. Среди этого сброда он видел их - таких же, как и он. И в их глазах не было ничего, кроме боли. Он бежал туда, где, по его мнению, должно было быть видно Светило. Кварталы за кварталами. Дома начали редеть, уменьшаться, а сора становилось все больше.
Вдруг поднялся ветер, и сквозь его вой Мукуро донесся чей-то крик. Отчаянный визг боли. Он бежал не один. Вместе с ним еще с десяток людей. Тогда сердце пропустило удар. А что, если это был тот самый маленький беззащитный шатен? Не успел он сделать еще пары шагов, как в подворотне он увидел этих двоих. Поймали. Но не убили. Уже хорошо. Согнувшись пополам, Тсунаеши лежал на грязном асфальте, а рядом с ним Деймон с простреленным плечом грозно скалился. В глазах - лед, а на клыках - следы от крови. Но не той, что выступала ярким пятном на кофте. Чужой.
А что скалиться? Он все равно уже ничем не поможет. Когда один из солдат нацелил оружие в упор ко лбу Ди, в голове Мукуро что-то будто переклинило. Лисы даже если и не сбиваются в стаи, но все равно дружны. Может быть, это сыграло свою роль, что Мукуро почуял родную кровь, то ли неизвестного происхождения желание их защитить, то ли еще что. Не суть важно.
Мысли ушли куда-то далеко, оставив после себя лишь блаженную пустоту и клокотавшую в глубине ненависть. Рокудо вытащил из-за пояса нож, который благосклонно отдал один убитый солдат города. Преимущество и эффект неожиданности были на его стороне. Одним ловким движением руки перерезал горло, обрывая очередную жизнь. В темноте изредка сверкало лезвие, а к воплям убиваемых беженцев прибавились предсмертные крики этих солдат.
Так надо.
Близ Северной стены вообще одноэтажные деревянные домишки. И люди добрые. Подлатали, одолжили одежду, указали, где есть более безопасное убежище. Предлагали до следующего утра остаться, мол, уже поздно, а им отдых нужен. Луна давнехонько взошла. Но им не до сна. Погоня продолжалась. Небеса были над головой, оставалось только преодолеть стену.
Чьи-то пальцы, сжавшие запястья Мукуро мгновенно выдернули его из воспоминаний. Тсунаеши спал беспокойным сном - метался туда-сюда, хмурясь. Дыхание нервное, какое-то прерывистое, воздух втягивался со свистом и шипением. Это разбудило и Деймона. Он с таким же беспокойством взглянул на возлюбленного. Не сговариваясь, Спейд и Рокудо одновременно коснулись щеки Тсуны и тихо его позвали. Шатен распахнул глаза, в уголках которых скопились слезки.
- Оя-оя, солнце, что случилось?
Тсунаеши покачал головой, смахнул слезы и улегся обратно. Не надобно им знать об этом…
***
Но, как известно, время не щадит никого. И всем отдает самые жестокие свои минуты, превращающиеся в часы. И их время тоже пришло. Уже не будет никогда счастливого вчера, уверенного завтра. В их, казалось бы, идеальный мир пробралось нечто.
Деймон исчез. Неизвестно куда. Хотя, как неизвестно? Есть слишком явная причина: его все же поймали. Как? Когда? Где? Слишком бессмысленные вопросы.
Тсунаеши побледнел, исхудал за последнее время. Почти сутками сидел в храме, забившись в угол между колонной и стеной. Он стал похож на тряпичную куклу. Мукуро же не отходил от него, заставлял есть и пить, крепко обнимал и гладил по спине, когда Саваду одолевали кошмары и в моменты истерики.
- Как этот маленький зверек? – спросил брюнет, совершенно игнорируя попытки блондина привлечь к себе внимание.
- Ничего хорошего… Будто заживо умирает. Возвел вокруг себя стену, и даже я не могу через нее достучаться…
- А ты? Неужели совсем не скучаешь?
Он посмотрел в упор на Кею.
- Шутишь? Скучаю… Но мне не до этого. Понимаешь, мы привыкли уже: между лисами союзы, да и любовь, собственно, никогда не образовывалась. Это противоестественно. А Тсуна… Он невинен, добросердечен, наивен. И любит, несмотря ни на что, от всей души.
- Хорошо. Только это займет какое-то время…
Ждать действительно пришлось долго. Слишком долго. Но это ожидание окупилось сполна.
Где-то в сумерках Хибари вернулся. Придерживая почти белого Деймона, он заорал на весь храм:
- В этой дыре есть хоть один врач?
Руку подняла одна женщина. Спейда уложили, где посветлее, и она осмотрела его.
- Мало чего сказать могу. Он слаб, ему нужен отдых. Но никакой опасности для жизни, вроде, нет.
Тсунаеши просто не верил ни ушам, ни глазам своим. Он рядом, здесь. Он жив…Жив!
Дойти до спящего Спейда ему помог Мукуро. Тсуна опустился на землю рядом с ним и трясущейся рукой провел по щеке.
- Деймон…
По щекам неосознанно скатывались слезы. Крупные, горячие. Тихо заскулив, мальчик уткнулся лбом в мерно вздымающуюся грудь Спейда.
Горечь, тоска, что так резко пронзили в самое сердце, душили.
- Господи, Тсунаеши-кун, - Мукуро поднял шатена на руки. - Все хорошо, милый. Все хорошо, честно. Только, пожалуйста, прекрати. Не плачь, Тсунаеши.
Рокудо прижал к себе Саваду. Тот, тихо всхлипнув, просто сжался в рыдающий комок в его руках.
Догорели последние огни; и все вокруг принадлежит Луне. Тьма...
Состояние Ди так и не улучшалось. Поднималась температура, бред ночами.
Как-то в полдень, когда Светило согревало своими объятиями землю, Тсунаеши как всегда сидел возле спящего любовника, сладко позевывая. Когда со стороны Спейда послышался хриплый стон, Савада мгновенно подорвался.
- Вашу ж… - прошипел еле различимо и, жмурясь, приоткрыл глаза.
- Мукуро! – растерянно позвал шатен Рокудо.
Вместе с ним к Спейду подошла и женщина. Она приподняла его лицо и хотела уже начать его осматривать, как прервалась. Он преспокойно себе смотрел на пылающее Солнце, а зрачок даже не реагировал.
- Кажется, он ослеп.
К горлу подступил комок. С трудом проглотив его, Тсунаеши заметно севшим голосом спросил:
- Как?
- Опыты, - Спейд будто смотрел в пустоту, что придавало ему задумчивый вид и прибавляло пару лет. – Они вкалывают, льют какую-то дрянь лабораторным «крысам». А побочный эффект – слепота.
И все же. Радостно улыбаясь, Тсунаеши бросился к Ди, обвил его шею руками и принялся целовать. В лоб, веки, нос, щуки, губы. И все приговаривал:
- Деймон… Ди. Жив, жив. Я счастлив…
А Спейд лишь смеялся, одной рукой зарывшись в пушистые волосы парнишки, а второй поглаживая его по спине.
Он здесь. Рядом. Обнимает. Все хорошо. А с этой проблемой они справятся вместе, не так ли? Тсунаеши готов стать его глазами, дыханием, сердцем… Он слишком сильно любит, слишком привязан. Слишком. Страшно представить, что будет, если жизнь кого-то их них оборвется.
Проходили дни. И теперь небо чаще укрывают тучи мрачные, как море в шторм. Скоро должны прийти ливни.
Деймон же перестал ощущать это противное жжение в глазах, его будто бы заменил страх перед неизвестностью. Если же раньше эта неизвестность его привлекала, то сейчас, с потерей зрения, все стало иначе. И пусть он научился ориентироваться и передвигаться абсолютно без посторонней помощи. Это здесь – в месте, где он знает каждый камешек, каждую травинку… Сам он не выжил бы и несколько дней. Однако, все страхи мгновенно распугивал звонкий счастливый смех и вера в Мукуро и Тсуну. Они ведь не предадут, правда?
Тсунаеши пристроился у Спейда на коленях. Спокойно. Очень.
Тут Деймон встрепенулся. Мукуро лениво поднял голову, осматривая окрестности. В стороне, на Западе, где должен находиться еще один храм, виднелись они - солдаты Города.
- Что им нужно? – он злобно прищурился.
- Не знаю. Но с каждым днем они заходят все дальше.
Рокудо закусил губу и отвел взгляд. Он понимает, что это конец. И сегодня будет последняя ночь.
- Уходить?! Вы издеваетесь? – послышался возмущенный голос, и сразу же по всей толпе прокатился шумок перешептываний.
- А ну заткнись, жалкое травоядное! Стой и слушай.
Хибари перечить не осмелился никто.
- Они все ближе. Вчера добрались до самого ближнего к нам храма, - старик посмотрел на юношу с пепельными волосами до плеч. – Они предлагают нам пойти далее на Север искать свободы.
- Но это же безумие! Никто не ходил столь далеко! Да и кто нас поведет?
Хороший вопрос. Старики не могли в силу своего возраста. Остальные не хотели брать на себя такую большую ответственность. Лишь Кея пилил взглядом шатена, ожидая от него чего-то.
Глупо. Как же глупо. Говорить, предлагать, а в итоге ничего не предпринимать. Только слова на ветер бросают. Какой тогда прок?
Он сделал глубокий вздох, принимая самое важное в своей жизни решение.
Все зависит от каждого.
- Я поведу!
А через час ругани…
- Как это понимать: «Я не могу пойти с вами»? – Деймон догадывался, но до последнего надеялся, что он передумает.
- Прости, Ди. У меня тут остались незаконченные дела, - грустная улыбка. – Тсунаеши. Тсуна…
- Лжец, - подошел ближе, крепко вцепился в рубаху. – Лжец!
Мукуро приподнял его лицо за подбородок. Столько боли и отчаяния в глазах.
- Милый… прости. Я обещаю, что догоню вас. Закончу тут все и догоню. Обещаю.
- Лжец…
Почему им надо расставаться? Почему сейчас? Шестеренки их общего механизма стерлись в порошок, мечты разрушились одним словом, а время стало пустым полотном. Кто-то что-то говорил, но ему уже все равно. Тот сон не был ложью, в нем Тсунаеши увидел этот конец. Так что, несмотря на все обещания, Рокудо уже не вернется. Будет идти вперед до последнего вздоха ради них. Хотя, кто сказал, что любой исход не зависит от нас самих?
Мукуро смотрел вслед удаляющимся друзьям, которых он уже смело мог бы назвать семьей. Сильней всего из этой группы выделялся высокий юноша, что приобнимал за плечи молящегося шатена с улыбкой на губах. Когда они скрылись в лесной чаще, Мукуро развернулся и направился в обратную сторону.
Впереди возвышалась Северная и Южная стены.
Ему предстоит тяжелая работа, но Рокудо сделает все, чтобы вернуться к ним.
Сб 20 Июл 2024 - 22:21 автор 
